Курдистан население и территория. Все невозможное возможно! Происхождение термина Курдистан

Курдистан - так называется территория между четырьмя морями, где испокон веков проживали курды. В отличии от других народов (арабов, тюрков...) курды проживали на этой территории с незапамятных времен.
Существует много версий происхождения курдов. Одну предложил великий восточный поэт Фирдоуси в своей поэме Шах-Наме в "Сказании о Закхаке". Согласно ней курды - это те же фарсы, которые по тем или иным обстоятельствам вынуждены были бежать в горы:

Когда число их составляло двести
То из дворца всех выводили вместе,
Давали на развод овец, козлят,
И отправляли в степь... И говорят:
Дало начало курдам это семя,
И городов чуждается их племя...

Многие исследователи пытаются вывести проследить историю курдского народа, насилуя слова "курд", "корд" и др. похожие, и идентифицировать курдов как "киртиев", "кордуенцев" и т.д. Однако их попытки жалки, нелепы и беспочвенны.
Курдский этнос очень близок к фарсидскому, однако, он имеет свои древние корни.
Родственные друг другу курдские и персидские племена известны на Иранском плато не позже II тысячелетия до н.э.). Курды жили на севере, а персы - на юге, в современной провинции Фарс (Персида греческих авторов), районе древнего эламского Аншана. От древних курдов дошло очень мало письменных памятников, и их история восстанавливается на основании упоминаний о них в ассирийских анналах и в позднейших сочинениях греческих историков (которые называли их мидянами). В IX-VIII вв. до н.э. курды вели в основном кочевой образ жизни. Основным оплотом территориальной защиты были множество мелких городов-государств. К концу VIII в. курды были подчинены Ассирии и вынуждены были платить ей дань. Необходимость отразить ассирийские нашествия ускорила объединение мелких курдских княжеств.
В 673-672 гг. курды подняли восстание против ассирийского господства, которое возглавили некто Кэшто (Каштарити) и еще два вождя. В союзе с курдами выступали маннеи и скифы. В ходе борьбы курды добились независимости. Греческий историк Геродот указывает, что в это время Курдистаном (Мидией) правил царь Фаро (Фраорт) (673-652 гг. до н.э.). По Геродоту, Фаро объединил курдские и другие ираноязычные племена и в 653-652 гг. предпринял поход против Ассирии, который, однако, кончился поражением курдов и гибелью самого Фаро. По-видимому, курды понесли поражение от скифов, ставших союзниками ассирийцев, которые установили над Курдистаном свою гегемонию.
В 625 г. царем Курдистана стал сын Фаро - Киак (Киаксар). Он нанес поражение скифам, создал регулярную армию вместо племенного ополчения, распределив ее по родам оружия (копьеносцы, лучники и конница). В конце VII в. до н.э. курдская армия во главе с Киаком выступила против Ассирии, которая воевала с вавилонянами, и, нанеся ей решающие поражения, захватила Северную Месопотамию. Затем Киаку удалось захватить Гирканию и Парфию к востоку и юго-востоку от Каспийского моря, Персию, Элам, страну маннеев, Урарту и часть Малой Азии.

Курдское государство в первой половине VI в. до н.э.

Когда в 590 г. мидийская армия достигла р. Галис (совр. Кызыл-Ирмак) в Малой Азии, царь Лидии Алиатт, обеспокоенный завоеваниями Киака, выступил против него. В течение пяти лет война между Лидией и курдами продолжалась с переменным успехом. 28 мая 585 г. во время битвы па р. Галис произошло солнечное затмение, которое было воспринято обеими сторонами как плохое предзнаменование. Поэтому сражение прекратили и вскоре заключили мирный договор, установив границей между Лидией и Курдской державой р. Галис. В 584 г. царем Курдистана стал сын Киака Асто (Астиаг).
В VII и первой половине VI в. до н.э. Курдистан был центром ираноязычной материальной и духовной культуры, которую впоследствии развили дальше персы.
После распада Курдского государства курдские княжества попеременно переходили в подчинение от одного завоевателя к другому. Периодически те или иные административные курдские единицы получали независимость, однако до полного воссоздания курдского государства в прежних пределах дело не доходило.
Очаги курдской независимости возникали в разных регионах Ближнего востока. Например в Африке, где великий полководец, курд, Салах ад-Дин, много лет правивший Египтом, сумел объединить под своими знаменами курдов, арабов и другие народы и достиг потрясающих успехов в борьбе с крестоносцами.

В качестве политико-административной единицы "Курдистан" исторически известен с XII в. со времен последнего представителя великих сельджуков Санджара. Центром этой новой административной единицы северо-западнее Хамадана стала крепость Бахар. Тогда Курдистан охватывал Хамадан, Динавер, Керманшах (к востоку от Загросских гор) и Шахризур и Синджар (к западу от Загроса).
До XIII в. часть курдской провинции арабы называли Джибаль (нагорье). Позже она стала известна как Персидский, или Иранский Курдистан. Что касается второй части Курдистана, то ее именовали Джебель аль-Джизрем или Диярбакар (страна племени бакар). Накануне нашествия монголов курды в Иране занимали горную часть Загроса. Главным городом Иранского Курдистана стал Чемчемаль.
К началу XVI в. в Курдистан входили следующие наследственные княжества и эмираты: Джазире, Хакари, Имадия, Хасанкайф, Арделан, Соран и Бабан. Кроме них в Курдистане в конце XV - начале XVI в., по свидетельству Шереф-хана Битлиси, существовали следующие наследственные уделы: Хизан, Ширван, Битлис, Сасун, Гендж, Алашкерт Арджиш, Адилжеваз, Агил, Пало, Очермик, Чемишгезек, Кулб, Батман, Майяфарикин, Дарзини, Курдакан, Атак, Терджил, Килис, Хошаб, Ашут, Албак, Сокманабад, Урмия, Дерйяс, Дул, Ахтачи, Ил-Теймур, Сулдуз, Паланган, Дартанг и Махидашт.
Различие между полунезависимыми эмирами и владетелями неболь ших уделов заключалось скорее в масштабе власти, чем в ее характере. И те и другие являлись представителями военной знати больших и сильных кочевых или полукочевых племен. Представители военно-кочевой знати одновременно выступали и как крупные землевладельцы. Чувствуя себя полными хозяевами в своих владениях, они творили суд, имели вооруженное ополчение, совершали набеги на соседей, на караваны.
В начале XVI в. в истории. Курдистана произошли важные события. Упрочение Османов в Турции и появление политически объединенного Ирана под управлением Сефевидской династии не могли не сказаться отрицательно на положении курдов. Между 1502 и 1508 г. иранские войска заняли Курдистан. В результате завоевательных действий шахских войск территория курдской провинции еще сократилась. От нее отторгли Хамадан и Лурестан, и с этого времени Иранский Курдистан стали именовать Арделаном (с центром в г. Сенне). Что касается западной части Загросских гор, то в XVI в. эту территорию (позже в конце XVII в. она вошла в состав Османской империи как Курдский эйялет (охватывала территории современных лив Дерсим, Муш и Диярбакыр) захватили турки-османы.
Шах Исмаил проводил политику, направленную на полную замену верхушки курдского господствующего класса представителями кызылбашских племен, составлявших опору династии Сефевидов. Он пытался подавить все очаги курдской независимости. До нас дошел курдский героический эпос о крепости Дымдым, повествующий о борьбе курдского народа за независимость.
Политика первого сефевидского правителя вызывала недовольство курдов, вылившееся в антишахские восстания курдских племен. Этим воспользовалась Турция, которая, в обстановке приближающегося решительного столкновения с Ираном, была заинтересована в поддержке курдов. 23 августа 1514 г. в сражении в Чалдыранской долине (близ г. Карса) между турецкими и персидскими войсками курдские эмиры выступили на стороне Турции. Разбитый в этом сражении, шах Исмаил утратил свое влияние на курдские области по ту сторону Загроса, и, как пишет курдский историк М.А. Заки, власть Ирана больше "никогда не переходила Загросские горы".
В 1515 г., при посредничестве советника султана Селима I - курда Идриса Хакима, между султаном и курдскими эмирами был подписан договор 23 влиятельными курдскими племенами, согласно которому курдские князья сохраняли независимость и свободу своих владений, а также право их передачи по наследству. Взамен курдские эмиры обязывались оказывать помощь туркам во всех войнах (в течение почти полутора веков курдские племенные вожди добросовестно выполняли взятые ими обязательства и принимали активное участие во всех войнах Турции.).
После вторичного разгрома (в начале 1516 г. при Коч-Хисаре) войск шаха Исмаила огромная территория от Харпута и Битлиса на севере до Ракки и Мосула на юге отошла к Турции. Этим воспользовались многие смещенные шахом Исмаилом курдские эмиры и князья, которые теперь возвратились в свои владения.
Фактическое закабаление Курдистана турецким правительством началось с реформ по насаждению в Курдистаие новой административной системы (согласно административной системе, выработанной Идрисом Хакимом, Курдистан делился на округа (санджаки). Например, вилайет Диярбакыр был разделен на 19 санджаков; из них 11 находились в управлении турецких властей, а остальные восемь были переданы курдским эмирам. Подобная система впоследствии была распространена и на другие районы). В отличие от других административных единиц курдские санджаки назывались санджаками типа юртлука и оджаклика . Земли в них относились к категории государственных и подразделялись на тимары (военный лен с годовым доходом до 20 тыс. акче) и зеаметы (военный лен, доход которого превышал 20 тыс. акче). Например, эмират Чемишгезек был разделен на 2 санджака и 14 зеаметов и тимаров.
В Северо-Западном Курдистане было до 400 свободных правителей (ашарат-реисов или ашарат-беков) , которые участвовали в войнах под предводительством санджак-беев (так именовались правители санджаков, которые одновременно являлись командующими войсками санджака.) В мирное время они не подчинялись последнему и были независимы, однако не имели собственных знамен и фанфар. Такие правители носили титул эмира.
Введение в Курдистане новых административных единиц, по мнению османских правящих кругов, должно было подорвать основу власти в полунезависимых курдских княжествах и положить конец сепаратизму курдских эмиров.
Осуществить административную реформу до конца турецкому султану Селиму I не удалось. Но даже и там, где она была проведена, курдские княжества и эмираты продолжали свое существование. И хотя они подчинялись непосредственно центральной власти, власть султана над ними все еще оставалась весьма относительной.
После восшествия на престол султана Сулеймана I (1520- 1566) османская власть в Курдистане упрочилась. В эти годы турецкое правительство старалось создать из курдских княжеств кордон, живую стену между Турцией и Ираном. Многие курдские племена и племенные объединения были поставлены на службу по охране пограничных областей, и в кормление им были переданы лучшие земли и пастбища. Не все курдские племена облагались налогами. Например, правитель Хошаба и курдского племени махмуди Хасан-бек по указу Сулеймана I был освобожден от уплаты налогов и податей.
Однако курдские племена, действительно представлявшие грозную силу, не всегда оправдывали возлагаемые на них надежды. Бывали случаи, когда их оружие обращалось против "покровителей" - центральной власти. Шереф-хан Битлиси приводят пример восстания недовольных султанской политикой курдов племенного союза Сулеймани (Восстанием руководил Шахсуар из племени Басиан, входящего в союз племен Сулеймани.)
Чтобы подорвать основу власти курдских эмиров и племенных вождей, султан старался заменить старую, наследственную, знать новой, служилой. Поэтому глава османского государства охотно раздавал курдским феодалам своеобразные бенефиции - ягитары и зеаметы . Иногда султан пользовался междоусобными войнами, чтобы совсем лишить власти правящую семью племени или эмирата, передавая звание правителя своему ставленнику. Так поступил Сулейман I с сыновьями малика Хасанкейфа. Вообще для достижения своей цели - ослабления и уничтожения курдских княжеств и эмиратов - турецкий султан не гнушался никакими средствами.
Что касается иранских правителей, то после смерти Исмаила I его сын шах Тахмасп, следуя политике отца, истреблял целые племена (так, по приказу шаха в Ардахане было убито 400 курдов из племени думбули, а курды племени чигины, "выделявшиеся среди других курдов Ирана храбростью, мужеством и отвагой", подверглись массовым гонениям и репрессиям. Был даже издан указ изгонять их за пределы Ирана. По свидетельству Шереф-хана Битлиси, около 500 человек из знати этого племени приняли решение уехать из Ирана в Индию), формально признававшие то султанскую, то шахскую власть, а фактически сохранявшие независимое положение.
Убедившись, что путем одних только репрессий подчинить курдов невозможно, иранские власти прибегли к более снисходительной политике. Шахское правительство начало раздавать титулы и должности главам влиятельных курдских племен, а самим племенам жаловало земли (Например, в 1552/53 г. одному из вождей курдского аширета сийах мансур - Халил-беку (главе 24 курдских племен) шах пожаловал округа Султанийе, Зенджан, Абхар, Зарин-Камар и несколько других, "при условии поставки им в шахское войско 3 тыс. воинов и охраны путей и границ между Казенном и Тебризом"). Однако и это не изменило призрачного характера власти и влияния шаха в районах, населенных курдами. К тому же вожди курдских племен с целью вынудить шаха пойти на уступки нередко вступали в контакт с турецким султаном.
Иногда с целью устрашения курдов шах предпринимал карательные походы против курдов не только Северо-Восточного, но и Северо-Западного Курдистана. Так, в 1554 г., во время своего грабительского похода в Курдистан, занятые в то время турками, шах Тахмасп I обрушил на курдские племена такие бедствия, которые затмили злодеяния Хулагу-хана и Тимура.
На засилье турецких и персидских поработителей курды отвечали вооруженными выступлениями. Одно такое выступление, по свидетельству Шереф-хана, имело место в Северо-Западном Курдистане, в городе Хазо (эмират Сасун) в 1595-96 г. Таким образом, несмотря на захватнические действия османских султанов и сефевидских шахов, в течение всего XVI в. окончательно подчинить Курдистан им так и не удалось.
Вторая половина XVII в. также прошла в бесконечных курдских восстаниях. Однако феодалы стремились использовать антитурецкое и антииранское движения народных масс в своих интересах. Большой урон местному населению наносили и бесконечные войны между Ираном и Турцией за господство в Курдистане. Положение усугублялось феодальными междоусобицами. Все это подрывало производительные силы Курдистана, ухудшало экономическое положение страны. Большая часть населения, в том числе мирного, многие города и крепости были стерты с лица земли. По Амасийскому договору, заключенному в 1555 г. между Османской империей и Ираном, произошел первый официальный раздел Курдистана, а Зохабский договор 1639 г. оформил окончательный раздел как территории, так и сфер влияния в Курдистане.
Несмотря на централизаторскую политику турецкого и иранского правительств, на территории Курдистана все еще продолжали существовать полунезависимые княжества - Бухтан, Хеккяри, Бахдинан, Соран, Бабан (в Северо-Западном Курдистане) и Арделан (в Северо-Восточном). Их правители сохраняли автономную власть вплоть до середины XIX в. Некоторые пользовались даже правом чеканить свою монету и быть поминаемыми в хутбе. Власть турецкого султана и иранского шаха, признаваемая правителями этих княжеств, была тем не менее чисто номинальной и поддерживалась только благодаря умелому использованию иранским и турецким правительствами родо-племенной вражды и междоусобицы среди курдов. Только углубляя вражду между курдскими племенами, могли они сохранять свою власть в Курдистане.
На территории, где существовала абсолютная власть курдских феодалов, каждая область имела свои законы и порядки, формы правления и налоговую систему (Там, где султанская или шахская власть имела силу, она переплеталась с авторитетом местных беков или ханов. В таких случаях юридические или социально-экономические отношения были еще более многообразны.) Законы центрального правительства местные феодалы проводили в жизнь только постольку, поскольку они способствовали укреплению и расширению их власти. Только в Дерсиме и в окрестных курдских районах насчитывалось несколько тысяч владений, не признававших султанскую власть. Многие курдские беи имели собственные вооруженные силы и уже не платили султану государственные налоги.
Только с середины XIX в. турецкие султаны взяли твердый курс на уничтожение независимости курдских автономных княжеств и начинали заселять курдские территории турками. Этот процесс с переменной интенсивностью продолжался почти целое столетие. В XIX в. в отдаленных районах Курдистана правление курдских беев еще сохранялось, но арена их правления все более сужалась. Постепенно и окраинные районы подчинялись турецкой администрации.
Отдаленность от столиц и враждебное отношение местного населения способствовали тому, что в курдские районы ехали только самые необразованные турецкие и персидские чиновники. Жалованье большей части чиновников, от вали до жандармов, платили очень низкое и нерегулярно, отчего процветало казнокрадство.
Часто то или иное курдское племя становилось объектом одновременной эксплуатации иранской и турецкой администрации. Так, часть курдов-подданных Османской империи (шиверзури, пиресани, ревандузи, сурчи, харки, куре засари и др.) за использование летних пастбищ, находящихся в Иране, платили налог представителям власти обеих стран. А курды пограничного округа Мергевер (вблизи 6з. Урмия) платили налоги своим шейхам, проживавшим в Турции. Одновременно губернатор Урмии и Хоя требовал, чтобы они вносили налоги и в иранскую казну. В том случае, когда курды не выполняли приказ губернатора, шахские чиновники прибегали к силе. Часто волнения или восстания курдов, вызванные тяжелым социальным и национальным гнетом, использовались правящими кругами Ирана и Турции для давления и вмешательства во внутренние дела друг друга.
Во второй половине XIX в. в Курдистане отмечалось два противоположных процесса. С одной стороны, в результате усиления гнета со стороны чиновничьего аппарата Турции и Ирана племена вынуждены были переходить к оседлой жизни, а с другой - бесконечные набеги кочевников вынуждали некоторые оседлые курдские племена начинать кочевую жизнь.
Особое недовольство вызывали у кочевых племен натуральные подати, которых требовала от них османская администрация. Участие в строительстве дорог было самым невыносимым, тем более что курды видели, как дороги, проводимые ими, не только не улучшали их положения, но помогали правительственным войскам подавлять освободительное движение.
Не облегчили положение курдов и так называемые реформы, проведенные правителями Турции и Ирана в середине XIX в.: они не решили ни национальных, ни религиозных проблем и ничего не дали населению Курдистана, за исключением малочисленной прослойки богатых армянских, еврейских и греческих купцов.
Со второй половины XIX в. положение курдских племен, как и всего населения Курдистана, еще более ухудшилось. Вмешательство европейских держав во внутренние дела Ирана и Турции, проникновение их капитала в экономику обоих государств еще более ухудшили положение национальных меньшинств, в том числе курдов. Экспансия европейских держав во второй половине XIX в. шла ускоренными темпами и особенно усилилась после русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Вместе с тем русско-турецкая война 1877-1878 гг. показала турецкому султану, что режим его постепенно теряет опору. С целью упрочения пошатнувшегося положения турецкие правящие круги решили изменить свою политику. В конце 80-х - начале 90-х годов эти изменения в Курдистане выразились в том, что местная администрация по указанию центрального правительства начала сближение с курдскими феодалами и родо-племенной знатью, старалась задобрить и перетянуть их на свою сторону.
Курдским племенным вождям и шейхам раздавались деньги, чины и звания. Турецкое правительство назначало их на должности вали и каймакамов, оставляя, однако, за собой право определить и, если нужно, ограничить рамки их деятельности. С целью воспитания молодых представителей курдской знати лояльными и верными правительственному режиму в Стамбуле и Багдаде для них были открыты специальные военные училища - "школы племен" (аширет мектеплери) . Одновременно турецкое правительство начало формировать из курдов курдскую кавалерию (хамидиё), названную в честь султана Абдул Хамида II.
Надежды, возлагаемые турецкими правящими кругами на хамидиё, не оправдались. Большая часть курдов отказывалась вступать в хамидиё; некоторые племена, проживавшие в Турции, даже переселились в Иран, чтобы избежать этого. В результате почти ни один полк не был укомплектован полностью, и боеспособность их была невысокой. Это были малочисленные, необученные и недисциплинированные боевые единицы.
Борьба против турецкого гнета не ослабевала. Конец XIX в. полон вооруженными выступлениями курдов. В октябре 1891 г. в Дерсиме вспыхнуло большое курдское восстание, вызванное налоговой политикой турецких властей. Подобные же восстания имели место в различных уголках Курдистана.
На рубеже XIX - XX вв. уже отчетливо были видны отрицательные результаты турецкого управления курдскими районами. Русский путешественник Бензенгр, посетивший в это время Курдистан, писал: "Грубость и хищническое управление турецких чиновников оказали соответствующее влияние на подчиненное их режиму население. Воинственность выродилась здесь в разбои и насильничество, храбрость - в жестокость, а произвол, взяточничество и вымогательство, в соединении со шпионажем, породили атмосферу лжи, взаимного недоверия и вместе с тем явились причиной разорения населения, так что в настоящее время состояние края представляет картину далеко не отрадную".
Таким образом, турецкие правящие круги то безжалостно угнетали курдов, то начинали заискивать перед ними. В результате вожди курдских племен и крупные землевладельцы проникались сознанием бессилия правительства и использовали это бессилие в своих интересах. А тем временем недовольство курдских трудящихся все больше росло.
Причины недовольства курдов не были ликвидированы и после победы буржуазной революции и свержения режима турецкого султана Абдул Хамида. Правительство младо-турок не оправдало надежд курдов. Особое недовольство курдской родо-племенной знати вызывала младотурецкая национальная политика, переросшая в грубый шовинизм. Отряды хамидиё фактически распались. Младотурки, отражая стремление турецкой буржуазии и помещиков, начали расправу с неугодными курдскими вождями (Были убиты влиятельнейший курдский вождь Ибрагим-паша и накиб Южного Курдистана шейх Сайд, Барзанджи (1908 г.), шейх Абдул Салям-Барзани и др.)
Политика террора, разнузданная шовинистическая пропаганда, урезание наследственных прав представителей курдской родо-племенной знати - все это сильно поколебало доверие курдских беков и шейхов к правительству младотурок.
Курдская родо-племенная аристократия не хотела уступать своих традиционных прав и привилегий, и это обусловливало ее отвращение к новому режиму и стремление освободиться от турецкого господства. Однако вражда и соперничество между курдскими лидерами по-прежнему мешали объединению курдов. Но к попытки младотурецких властей использовать эти разногласия в свою пользу успеха не имели. Антитурецкое настроение в Курдистане росло.
Курдские националисты в это время требовали для Курдистана административной автономии, сокращения налогов и упорядочения системы их сбора. Требовали они также создания курдской национальной армии для охраны границ Курдистана, организации местной курдской администрации, открытия школ с обучением на курдском языке, а также выдвижения курдов на должности офицеров и гражданских чиновников.
После вступления Турции в войну территория, населенная курдами, превратилась в арену сражения. Турецкие войска производили массовые реквизиции скота и имущества, разоряли курдские деревни, убивали мирное курдское население (под предлогом эвакуации, необходимой в связи с наступлением русских войск, турки производили массовые депортации курдов, с тем чтобы расселить их среди турок и ассимилировать. По официальным данным, этой жестокой мере были подвергнуты около 700 тыс. курдов. Многие из них пал жертвами произвола). В результате положение курдов становилось еще более затруднительным.
Однако на пути объединения курдского народа возникли новые большие препятствия. После первой мировой войны Курдистан оказался расчлененным уже на четыре части - между четырьмя государствами Ближнего Востока (Турцией, Ираном, Ираком и Сирией). Причем курды имели теперь дело не со слабой администрацией довоенной Турции или Ирана, а со значительно более прочными политическими единицами - республиканской Турцией, централизованным Ираном и вновь созданным Иракским королевством. Правящие круги этих стран проводили политику консолидации и централизации в пользу господствующих турецкой, арабской и иранской наций. И хотя связи между разобщенными частями Курдистана полностью не были разорваны, с этого времени курдский вопрос постепенно начал принимать региональный характер.
Насильственное переселение курдских племен правительствами Ирана и Турции в период между двумя мировыми войнами имело тяжелейшие последствия. При этом гибли целые племена. В результате окончательного раздела Курдистана и установления строгого пограничного режима, особенно между Турцией и Ираном, полукочевые племена, чьи летние или зимние стоянки находились на территории другого государства, лишились права свободного перехода границы. Теперь они были обязаны платить за это большие суммы.
После поражения и распада Османской империи страны Антанты спешили присвоить оккупированные ими территории. С целью расположить к себе курдов они обещали курдским националистам создать автономное курдское государство. Эти обещания были отражены в Севрском договоре 1920 г. Однако победа кемалистской революции провалила план создания автономного курдского государства под покровительством стран Антанты. Упрочив свои позиции кемалисты отвергли этот план.
Руководство молодой Турецкой Республики заняло явно шовинистическую позицию по отношению к национальным меньшинствам Турции. Курды на это ответили восстанием, жестоко подавленным. В июне 1927 г. Великое национальное собрание приняло закон о переселении курдов из восточных вилайетов в западные. В течение нескольких лет "было переселено несколько тысяч участников восстания 1925 г.
Преследование и физическое уничтожение курдского населения стало официальной государственной политикой турецкого правительства. Законы, изданные в Турции в 30-х годах, особенно после подавления курдского восстания в районе Арарата (1930-1931), ставили своей целью убить в курдах чувство национального достоинства и самосознания, ускорить процесс ассимиляции курдов.
Восстание курдов в районе Арарата (Агридаг) возглавляли Ихсан Нури-паша (командующий вооруженными силами) и Ибрагим Хаски (глава гражданской администрации). Турецкое правительство сорвало переговоры с руководителями восстания, отказавшись признать национальные права курдов. В ходе восстания курдским вооруженным отрядам удалось захватить в плен большое количество турецких офицеров,. а также военного снаряжения. Было сбито несколько самолетов группы карателей. Сломить сопротивление восставших удалось лишь после полного истощения сил курдов. В результате жестоких репрессий пострадало 165 курдских деревень. Было сожжено 7716 домов. Погибли 8664 курда, в основном дети, женщины и старики. Многие мужчины погибли в боях, а часть укрылась в горах. Руководитель восстания Ихсан Нури скрылся в Иране.
После подавления восстания турки запретили официальное использование курдского языка. Книги на курдском языке были конфискованы и сожжены. Слова "курд" и "Курдистан" были изъяты из всех учебников. О курдах в них говорилось как о "горных турках". Территория курдов была изолирована от внешнего мира. Иностранцам запретили путешествовать в восточных вилайетах.
В 1927 г. курдские политические эмигранты-представители родо-племенной верхушки и интеллигенции - создали в Детройте, а по другим данным, - в Ливане из разрозненных и спорадически существующих курдских политических групп новую организацию - Хойбун, превратившуюся в течение нескольких лет в штаб курдского национализма.
В руководстве Хойбун были представлены люди различного" политического направления. Большим авторитетом пользовались Ихсан Нури, Джаладат и Камуран Бадрханы, Мамдух Салим, Кадри Джалил-паша, Хасан Хаджо и др.
Новая курдская партия носила ясно выраженный военно-политический характер. В ее программе среди других были и такие требования, как создание единой партии Курдистана, подготовка антитурецкого восстания, избрание верховного командующего, а также установление хороших отношений с правительствами Сирии и Ирана (Хойбун требовала ограничиться в этих странах культурной автономией). Члены партии считали своим союзником считали Реза-шаха. Призыв бороться против всех турок отрицательно сказался в дальнейшем на развитии курдского освободительного движения, и в конечном итоге восстание, организованное Хойбун в 1930-1931 гг., потерпело поражение.
Подрыву авторитета Хойбун способствовала также связь с западными государствами, которые скорее старались использовать партию против СССР чем для действительного установления курдского независимого государства. Кроме того, в своей деятельности Хойбун не опиралась на курдское крестьянство, не призывала его к установлению союза с турками.
5 мая 1932 г. турецкое правительство издало закон, на основании которого, территория, населенная курдами, была разделена на четыре зоны, причем одна совсем освобождалась от курдов с целью "защиты порядка". Она была объявлена запретнюй зоной. Вновь переселившимся курдам запрещалось ходить в национальной одежде. Часть курдских шейхов и беков была арестована и переселена, другая часть - подкуплена. Среди курдских племен разжигалась вражда и ненависть, культивировалось противопоставление их друг другу.
Летом 1934 г. турецкий парламент принял еще один закон, .направленный против национальных меньшинств. Министр внутренних дел получил право изменять местожительство различных народов в соответствии с тем, насколько они "прижились" к турецкой культуре.
Открывая заседание меджлиса в 1936 г., Кемаль Ататюрк отметил, что из всех проблем, стоящих перед страной, едва ли не самой важной является курдская, и призвал "покончить с ней раз и навсегда". А два года спустя (летом 1938 г.) тогдашний министр внутренних дел Турции Джелаль Баяр заявил, что в Турции уже не существует курдской проблемы.
Накануне и в годы второй мировой войны перед курдским национально-освободительным движением встали новые задачи: повышение уровня национального самосознания курдов; создание политической партии, способной повести за собой курдские массы. С середины 40-х годов борьба курдов за свои национальные права в Турции стала осуществляться в основном мирными средствами.
Военный переворот 1960 г. и принятие новой конституции не облегчили положения курдов Турции. Новое правительство продолжало шовинистическую политику ассимиляции и отуречивания курдского населения. Был принят новый закон о переселении (№ 105) - под предлогом борьбы с курдскими шейхами, но фактически этот закон больше применяли против патриотически настроенных курдских деятелей.
Закон о политических партиях, принятый в июле 1965 г., запрещал создание таких партий, которые в своей программе признали бы существование национальных меньшинств в Турции.
В 1965 г. в Турции была создана Демократическая партия Курдистана, а в 1978 г. - Рабочая партия Курдистана. В настоящее время, находясь в подполье, РНК проводит большую работу по повышению уровня национального и классового самосознания курдских рабочих и крестьян.
В жестоких условиях запрета всяких публикаций на курдском языке курдские прогрессивные деятели на свой риск и страх старались издавать журналы, способствующие развитию курдского языка, фольклора, культуры. Во второй половине 70-х годов в Турции последовательно выходили курдские издания, в которых не только критиковалась политика официальных властей и буржуазных партий по отношению к курдскому народу, но и освещались злободневные социальные и национальные аспекты курдской проблемы.
После свержения в Иране прогнившего монархического режима и активизации там курдского движения правящие круги Турции в вилайетах, населенных курдами (Газиантеп, Малатья, Сивас, Урфа - всего в 19 вилайетах), ввели чрезвычайное положение. В районах Северо-Восточного Курдистана репрессии особенно усилились после государственного переворота осенью 1980 г.
Итак, несмотря на то что в новейшее время, почти совпадающее с периодом существования Турецкой республики, в экономической, общественной и политической жизни страны произошли заметные сдвиги, политика правящих кругов Турции по отношению к курдскому народу осталась неизменной.
Аналогичный курс по отношению к курдам проводили и правящие круги Ирана. Разница была лишь в том, что здесь Англия более активно вмешивалась во внуренние дела страны, а влияние феодально-сепаратистских тенденций на курдское движение было более сильным. Однако подавлялись курдские Племена одинаково жестоко - как в Иране, так и в Турции.
После окончания первой мировой войны признанным лидером иранских курдов был Исмаил-ага Симко (Смитко) - вождь ялемени шеккак. Это был типичный курдский феодал. В 1922 г. королевство Симко пало.
Строительство дорог в Курдистане, осуществляемое Реза-шахом (1925-1941), ускорило товарооборот и денежное обращение в стране. В свою очередь, этот процесс способствовал созданию общеиранского рынка, что было тесно связано с проводимой шахом политикой централизации страны. Централизация (главный итог правления Реза-шаха) помогла персидской буржуазии и помещикам установить свою политическую власть в стране.
Централизация страны, уничтожая замкнутость племен, способствовала сближению многочисленных народов Ирана и объединению его территории в одно экономическое и политическое целое. Однако процесс объединения и уничтожения национальной замкнутости, так же как и в соседней Турции, сопровождался усилением гнета многочисленных национальных меньшинств и их подчинения господствующей нации.
Правительство Реза-шаха идеализировало государственные объединения, существовавшие на иранской территории в древнее время и в средние века. Искусственно внедрялся, например, культ древнего Сасанидского и даже Ахеменидского государства - как образцов централизованного государства; территория и этнический состав древнего государства сравнивались с пехлевийскими и т.д.
Проводя великодержавную политику, правительство отрицало существование многих национальных меньшинств в Иране.
Депутат Иранского меджлиса Дешти на заседании 21 октября 1930 г. заявил: "В Иране не существует курдского вопроса, так как курды здесь не рассматриваются как национальное меньшинство, а считаются единоплеменниками иранцев". "Все племена и роды Ирана считают себя иранцами, детьми одной семьи", - вторил ему другой депутат.
Правительство Реза-шаха политику разоружения и военного" подавления курдов особенно интенсивно проводило после того" как в 1927-1928 гг. в основном закончилось строительство шоссейных дорог в районах, населенных племенами.
Против племен использовались такие испытанные методы, как натравливание одних племенных вождей на других, политика переселения и геноцида и т.п. В случае добровольного подчинения главу племени оставляли временно на месте, используя его как слепое орудие проведения правительственной политики.
Вслед за военными губернаторами в племенном районе появлялись агенты министерства финансов и полиции. По мере подчинения племен военная власть заменялась гражданской. Административный аппарат, как правило, комплектовался из лиц персидской национальности.
В 30-х годах, столкнувшись с большими экономическими и политическими трудностями внутри страны, Реза-шах вынужден был ослабить репрессии против курдов. Ни подавление восстаний (в 1925, 1926, 1930 гг. и др.), ни разоружение, ни строительство военных дорог, ни подкуп отдельных вождей и ханов, ни политика ассимиляции не помогли Реза-шаху решить курдский вопрос. О провале племенной политики иранских правящих кругов наглядно свидетельствует тот факт, что к началу 40-х годов подавляющее большинство (приблизительно 2 млн. человек) бывших кочевников и полукочевников, насильственно переведенных на оседлость, вновь вернулось к кочевому образу жизни.
Накануне второй мировой войны, перед лицом надвигавшейся опасности, различные общественные слои курдского народа постепенно сплотились вокруг национального знамени. В Иранском Курдистане возникли политические организации. Еще в годы первой мировой войны здесь возникла Партия свободы Курдистана (Хизб ризгари Курдистан), которая в годы второй мировой войны стала называться Жиане Кордестан (Возрождение Курдистана) - сокращенно ЖК (Полное название этой партии - Комалай Жииане Кордестан (Комитет возрождения Курдистана)). Эта партия имела свой печатный орган - журнал "Ништиман" ("Родина").
После окончания второй мировой войны партия поставила перед собой цель - локализовать освободительную борьбу курдов, а именно сконцентрировать ее в границах каждого отдельного государства. Отсюда вытекала необходимость установления связи со всеми прогрессивными силами, которые боролись против реакционных правительств в Иране, Турции и Иракском королевстве.
В ноябре 1945 г. партия ЖК приняла новое название - Демократическая партия Курдистана (ДПК). Был избран ЦК партии во главе с Кази Мохаммедом и приняты устав и программа. В ДПК вошла родо-племенная знать г. Мехабада. Руководство партии очутилось в руках крупных феодалов, родо-племенной верхушки, представителей влиятельных семей. Это обстоятельство мешало развитию революционных тенденций в ДПК. Из ее программы были выкинуты какие бы то ни было социальные требования.
22 января 1946 г. в присутствии вождей племен заза, мамаш и мангур Кази Мохаммед провозгласил автономию Курдистана. Курдское автономное правительство осуществило ряд важных прогрессивных мероприятий, прежде всего в области культуры и образования. На территории автономной республики началась борьба за ликвидацию неграмотности. Официальным языком был провозглашен курдский. Открылись курдские школы, театр, начала выходить курдская газета. Радиопередачи велись на курдском языке. Особое внимание было уделено улучшению медицинского обслуживания и социального обеспечения населения, а также благоустройству городов.
Однако автономное правительство, в которое опять-таки вошли представители родо-племенной знати и крупные феодалы, не отличалось последовательностью действий и решений, и иранские реакционные силы, воспользовавшись благоприятными для себя внутренними и внешними факторами, жестоко подавили курдскую республику, просуществовавшую всего год.
Положение иранских курдов не изменилось и после свержения династии Пехлеви и победы антиимпериалистической революции. В новой конституции Ирана совсем обойдены национальные интересы курдов, как и других национальных меньшинств страны. Курды остаются в положении угнетенного нацменьшинства, которое с оружием в руках борется за свое право на национальную автономию.
Чтобы полнее представить себе отношения племен в современном Ираке, рассмотрим коротко племенную политику иракского правительства.
Иракская административная система развилась из старой османской системы управления. Если в 1918 г. весь Ирак делился на три вилайета (области), то после установления английского контроля он был разделен на 14 лив (провинций), из которых четыре (Киркук, Мосул, Эрбиль и Сулеймания) охватывали территорию, населенную курдами.
Как уже говорилось, в период своего господства турки опирались на крупных феодалов и племенных вождей и помогали им присваивать племенные земли, но прогнившему османскому режиму не под силу было преодолеть сопротивление племен.
После захвата Ирака Англией английские военные власти решительно встали на сторону вождей племен и передали им права на те земли, которые до прихода англичан составляли общую собственность членов племени. Земли эти стали наследственной собственностью вождей. Таким образом, то, что не удалось сделать туркам, сумели осуществить англичане (с помощью военной силы и сговора с местными вождями). Английские оккупационные власти стремились укрепить власть шейхов и наиболее влиятельных вождей племен. Новую систему управления разработали на основе родо-племенной организации, уважения родовых привычек и обычаев, поддержки шейхов, которых использовали для проведения мероприятий администрации.
Английская политика "кнута и пряника" расколола шейхов на две группы: враждебно настроенную по отношению к англичанам (например, племя барзанджи во главе с шейхом Махмудом) и на превратившуюся в послушное орудие английских колонизаторов (племя пишдер во главе с Бабакра-агой).
С установлением английского мандатного режима (он продолжался с мая 1920 по октябрь 1932 г.) мандатные власти всячески старались укрепить авторитет местной администрации, чтобы помешать усилению влияния племен. Вожди племен, которым англичане доверяли охрану порядка" сбор налогов и т.п., стали главной опорой английского мандатного режима, а затем марионеточной хашимитской династии, с помощью англичан правившей Ираком с 1921 по 1958 г. Страной фактически управлял английский верховный комиссар - через короля и правительство, при котором действовали английские советники.
По мере усиления центральной власти и местных органов управления влияние племенной организации ослабевало. Накануне второй мировой войны многим вождям племен прекратил" выдачу субсидий (поскольку их влияние быстро падало).
После отмены английского мандата (1932 г.) бразды правления страной перешли непосредственно в руки короля, который опирался на крупных землевладельцев и вождей племен. Королевское правительство управляло страной через мутасаррифов (губернаторов) провинций, которых до 1970 г. было 14. Мутасаррифам подчинялись каймакамы - начальники каза (уездов). Каза, в свою очередь, делились на нахии (районы), которыми управляли мудиры , а в подчинении последних были сельские старосты - мухтары (Мухтару помимо сбора налогов поручался набор новобранцев. Воинская повинность в Ираке существовала со времен установления турецкого господства, и прохождение воинской службы было обязательным, в том числе для курдов. Мухтар (а в горах ага) нередко злоупотреблял своим положением и использовал воинский призыв, чтобы отделаться от неугодных лиц).
Как и в Турции, в Ираке мудиру подчинены несколько полицейских, с помощью которых он поддерживает связь с вождями племен и правительственными чиновниками.
Восстания курдов, частые в период английского мандата, постоянно вспыхивали и в последующие годы. Особенно значительным было восстание курдов племени барзан во главе с муллой Мустафой Барзани (1943-1945). Интересно, что восставшим оказали помощь местные курдские демократические и национальные организации (В Юго-Востосточном Курдистане к этому времени существовали следующие курдские политические организации: Браяти ("Братство"), Хива ("Надежда"), Рызгари ("Свобода"), Шорыш ("Революция") и др.) Совместные действия вооруженных курдских племен и демократических организаций привели к тому, что и племена, и политические партии получили большую свободу действий. Правительство обещало курдам автономные права в области просвещения и культуры - и на время восстания прекратились. Но как только оно потребовало безоговорочного подчинения, сопротивление вспыхнуло с новой силой.
В 1946 г. в Иракском Курдистане была создана Демократическая партия Курдистана, и борьба курдских племен слилась с широким революционным движением всего иракского народа, завершившимся свержением прогнившего хашимитского режима (14 июля 1958 г.).
Однако буржуазно-демократическая революция в Ираке не оправдала надежд курдского народа (в принятой после победы революции 14 июля 1958 г. конституции говорилось, что "Иракская республика основана на союзе арабов и курдов", которые получили равные права. Однако на деле правительство проводило" антикурдскую политику.) Очень скоро, в союзе с реакционными вождями племен, республиканское правительство начало провоцировать кровавые столкновения в ряде районов Иракского Курдистана. Эти столкновения правительство Абдель Керима Касема использовало как повод для начала войны против курдов в сентябре 1961 г.
Война с перерывами продолжалась до 1975 г., когда между правительством Хасана аль-Бакра и курдскими лидерами было заключено соглашение о прекращении огня. Национальные права иракских курдов были официально признаны: 11 марта 1974 г. был издан закон об автономии курдов. В состав Курдского автономного района вошли три курдские провинции: Сулеймания, Эрбиль и Дохук. Новый курдский административный район имеет свой законодательный совет и свое правительство, располагает своим бюджетом.
В результате ирано-иракской войны, ведущейся с сентября 1980 г., курдские пограничные районы Ирака сильно пострадали.

ИСТОРИЯ КУРДИСТАНА
Москва 1999

В этой книге, впервые излагается история Курдистана, исторической родины и страны постоянного обитания одной из древнейших наций Западной Азии - курдов. Хронологические рамки работы - с эпохи арабских завоеваний, когда окончательно сформировалась курдская народность, до наших дней. Курды были участниками почти всех больших событий региона, внесли заметный вклад в региональную и мировую цивилизацию. Ныне 30-миллионный курдский народ упорно добивается своего законного права на самоопределение, а курдский вопрос является одним из самых актуальных вопросов современной международной жизни.
В центре внимания авторов - освободительные движения, красной нитью проходящие через всю курдскую историю.
Монография написана как на основе первоисточников и неизученной еще литературы, так и с использованием уже опубликованных работ самих авторов и других курдоведов.

ВВЕДЕНИЕ

Курды - один из немногих народов не только Западной Азии, но и всего земного шара, сохранивших в общих чертах свой этнический облик с древности до наших дней. Их историческая жизнь, если ее начинать с установленных наукой первых упоминаний о курдах и их ближайших предках, превышает два с половиной тысячелетия. Как этнос курдская народность сформировалась примерно полторы тысячи лет тому назад. Этого нельзя сказать ни об одном из современных народов Европы, да и о многих народах Азии и Африки. К тому же первоначальное формирование курдской народности и последующая консолидация ее в нацию - этногенез -происходили на одной и той же территории, где сейчас расположен современный Курдистан. Таким образом, курдов с полным правом можно считать автохтонной нацией ближневосточного региона (каких в нем меньшинство). Такова первая главная особенность курдской истории.
Другая важная особенность - этнонациональный процесс у курдов, несмотря на его длительность, еще продолжается, курдская нация до сих пор недостаточно консолидирована. Социально-экономический компонент этнического процесса у курдов отличается низкими темпами развития, вследствие чего он до сих пор носит явные черты слаборазвитости и архаичности, в значительной мере остается традиционным.
Что касается политического аспекта этнонационального процесса у курдов, то он всегда протекал в крайне неблагоприятных исторических условиях. Недаром выдающийся российский лингвист, кавказовед и курдовед академик Н.Я.Марр называл курдов «пасынками истории». Бесконечные войны, опустошительные нашествия, кровавые усмирения курдских восстаний, сопровождавшиеся прямым геноцидом и массовыми депортациями коренного населения и приведшие к многочисленным разделам и переделам этнической территории Курдистана, поставили непреодолимые препятствия политической консолидации курдского этноса, становлению централизованного курдского государства, независимого и единого Курдистана. А это всегда оказывало долговременное негативное воздействие на социально-экономический базис и этнокультурный уровень курдского народа. Такова была общая причина замедленных темпов этнонационального процесса у курдов, приведших к их заметному отставанию от других народов Западной Азии, имеющих государственный статус, не говоря уже о народах высокоразвитых стран других регионов планеты. Следствием этого уникального в своем роде стечения неблагоприятных обстоятельств явилось то, что ныне курды, обладающие ярко выраженными национальными признаками и богатейшей своеобразной культурой, остались самым многочисленным этносом земного шара (около 30 млн.), фактически и юридически лишенным права на самоопределение, не имеющим собственного государства. А это, в свою очередь, тормозит их национальное развитие.
Уже из названных наиболее характерных особенностей курдской истории вытекает ее важное познавательное значение для изучения всего всемирно-исторического процесса. При всей уникальности курдского исторического опыта он ценен и для многих других народов, он помогает осмыслить их прошлое и извлечь уроки для будущего.

История курдского народа - это одновременно и история курдского вопроса. Принято считать, что понятие и термин «курдский вопрос» возникли сравнительно недавно, в новейшее время, точнее во время раздела побежденной державами Антанты в Первой мировой войне Османской империи (при подготовке Севрского мирного договора 1920 г., оставшегося нереализованным). Впоследствии о курдском вопросе начинали говорить при каждой новой вспышке курдского национально-освободительного движения. Таким образом, для большей части XX в. понятия «история курдов» и «курдский вопрос» в основном являются идентичными и взаимозаменяемыми, ибо это движение составляло главное содержание исторического процесса у курдов, было приоритетным для всего курдского народа.
Однако на самом деле курдский вопрос гораздо старше. Как историческая категория, требующая определенного ответа, т.е. решения, он объективно возник еще в средневековую эпоху, когда первые курдские эмираты, появившись на ближневосточной арене, заявили о своем праве на суверенное существование. С тех пор курдский вопрос стал постоянным фактором политической жизни тех государств Западной Азии, в которых обитали курды. С течением времени, под влиянием бурных событий, происходивших в регионе, курдский вопрос играл разную роль, менялось его содержание, на первый план выступали разные его ипостаси. Но всегда его сердцевину составляла борьба курдского народа за свободу и независимость.
Таким образом, изучение курдской истории приобретает важное актуально-политическое значение в первую очередь для самого курдского народа, стоящего перед насущной жизненной необходимостью решения своей главной национальной задачи - создания независимого и демократического Курдистана - и черпающего в своем прошлом необходимые для достижения этой святой цели уроки. Однако не одним курдам это нужно.
Историческая жизнь курдского народа проходила в тесном единении и непосредственном соседстве с другими народами Западной Азии. Многие из них давно исчезли с ближневосточной арены, будучи истреблены во время многочисленных войн и нашествий или ассимилированы более поздними пришельцами. Другие же, как и курды, в процессе этногенеза и исторического развития консолидировались в современные нации: большинство из них в процессе деколонизации образовали суверенные государства. На территории современных Турции, Ирана, Ирака и Сирии находится Курдистан, в отдельных частях которого абсолютное или относительное большинство населения составляют курды. История Курдистана неразрывно связана с историей указанных стран. Кроме того, значительное число курдов проживают вне территории этнического Курдистана (на северо-востоке Ирана, в Закавказье, Центральной Азии, в некоторых странах Арабского Востока и в диаспоре на Западе). Короче говоря, история курдов составляет интегральную часть истории Западной Азии (Ближнего и Среднего Востока), а также Закавказья, и в то же время история стран и народов этих регионов неотделима от истории курдов и Курдистана. Поэтому ее изучение со¬вершенно необходимо для целостного восприятия всего исторического процесса на этой части огромного азиатского материка. Разумеется, многие важные элементы и сюжеты курдской истории характерны и присущи преимущественно курдскому народу, курдскому обществу и имеют самостоятельное значение и историко-культурную ценность.
Таким образом, изучение истории курдов и Курдистана представляет большой интерес и с практической (преимущественно политической), и с познавательной точки зрения. О последней следует сказать особо.

Курдская история - одна из наименее изученных в сравнении с историями других крупных народов Западной Азии, она изобилует белыми пятнами, требующими по многим направлениям углубленной и всесторонней научной разработки, начиная с ранних стадий этногенеза курдов вплоть до наших дней. Причина этого отставания очевидна. При отсутствии своего государства у курдов не было условий для успешного и свободного развития своей культуры, в том числе научных знаний, включая родную историю. В странах, разделивших Курдистан, правящие круги, действуя в интересах господствующих наций, или сознательно препятствовали развитию курдской историографии, или поощряли фальсификацию курдской истории вплоть до прямого отрицания ее, а следовательно и идентификации курдов как нации. Парадоксально, но вполне объяснимо, что большинство наиболее значимых трудов по истории курдов и Курдистана появилось за пределами стран проживания курдов, раньше главным образом в России и СССР, теперь на Западе (хотя авторами многих этих работ были сами курды).
Настало время приступить к систематическому изучению истории курдов и Курдистана, к созданию по этой покуда отстающей востоковедной проблеме фундаментальных обобщающих исследований. Этого требуют и интересы общекурдского национально-освободительного движения, нуждающегося в глубоком научном обосновании безусловного права курдов на самоопределение как автохтонной древней нации, проживающей на собственной национальной территории и создавшей богатую и оригинальную культуру, и интересы востоковедной науки, важной и неотъемлемой частью которой является курдоведение. Эта цель может быть достигнута лишь объединенными усилиями ученых разных национальностей и разных стран.
Конечно, такая работа требует времени, но приступить к ней необходимо уже сейчас. Следует выработать общую концепцию 2500-летней курдской истории, ее периодизацию, выделить основные этапы, уточнить хронологию, дать объективную оценку важнейшим, судьбоносным событиям и охарактеризовать ее наиболее выдающихся деятелей. Разумеется, для этого требуется привлечение и введение в научный оборот нового фактического материала, скрытого в еще не выявленных и не изученных источниках и в литературе.
Настоящая работа представляет собой первую попытку создать обобщающий труд по истории курдов и Курдистана за период от завершения формирования курдской народности (середина I тысячелетия н.э.) до наших дней. Такого рода исследований нет ни в нашем, ни в зарубежном курдоведении, как в курдском, так и в западном. Были только хроникальные описания истории курдских династий или конспективные изложения военно-политической истории Курдистана, связанные с курдскими освободительными восстаниями. Авторы данной книги ставят перед собой значительно более широкие задачи. Они делают попытку представить на суд читателей корпус основных фактов, относящихся к многовековой истории курдского народа и содержащих ее Целостную концепцию. При этом они опираются главным образом на достижения российского и советского курдоведения, которое до последнего времени держало пальму первенства в мировом курдоведении. Конечно, используются и те результаты, которые накопила зарубежная наука о курдах.

Авторы отдают себе отчет в том, что трудно выполнить эту задачу в полном объеме. Мешают, как уже отмечалось, общий низкий уровень историографии курдов и Курдистана, отсутствие устоявшихся традиций в освещении основной канвы и узловых моментов курдской истории, слабость и недостаточность источниковой и литературной базы. Поэтому в данной работе не удалось добиться единства в авторском подходе к изложению различных периодов курдской истории. Приходилось исходить из наличия доступного материала и степени изученности той или иной проблемы.
Наибольшие трудности вызывает освещение ранних периодов курдской истории, хуже всего изученных востоковедами. В первую очередь имеется в виду тысячелетняя эпоха этногенеза курдов (приблизительно VI-V вв. до н.э. - VI в н.э.), когда шел процесс формирования курдской народности в ареале его нынешнего обитания. По многим ключевым вопросам этого процесса в науке нет авторитетного и устоявшегося мнения. Основная причина - острый дефицит достоверных источников, особенно письменных. Известные источники материальной культуры, добытые археологами, во-первых, малочисленны и, во-вторых, как правило, допускают различные и часто противоречивые толкования. Косвенные источники (этнографические, лингвистические и др.) также многовариантны и, порой, недостаточно доказательны.
К этим объективным причинам, затрудняющим получить достоверную картину этногенеза и ранней истории курдов, прибавляются субъективные, а вернее сказать -политические. Они наиболее отчетливо проявляются среди исследователей, принадлежащих к господствующим нациям в странах, разделивших Курдистан, а также среди некоторых курдских историков. На первых давит шовинистическая тенденция отрицания исконной этничности курдов, имеющая конечной целью отказать им в идентификации как отдельной нации. Вторые же, исходя из понятных в нынешней ситуации патриотических побуждений, склонны искать корни «курдизма» в такой глубокой древности, насчет которой вообще нет никаких достоверных сведений. В обоих случаях искажается подлинная, а главное - логически и научно обоснованная, картина.
Таким образом, при нынешнем состоянии курдоведения вряд ли стоит открывать систематическое изложение истории курдов и Курдистана с «истоков», когда начинался этногенез курдского народа. Достаточно отослать всех интересующихся этим вопросом к наиболее солид-ным и фундированным исследованиям признанных специалистов, где поставлены все дискуссионные проблемы. Здесь же можно ограничиться несколькими общепризнанными и научно обоснованными констатациями.
Этногенез курдов начался в одном из древнейших центров мировой цивилизации - в бассейне верхнего и среднего течения крупнейших рек Передней (Западной) Азии Тигра и Евфрата, их восточных притоков и в рай¬онах окружающих горных систем. Северную границу ареала формирования курдского народа составляют крупнейшие озера региона - Ван и Урмия. Физическая география, ландшафтно-географический фактор, оказали большое влияние на этнические процессы у курдов, особенно на ранних этапах этногенеза. Горный рельеф страны, с одной стороны, затруднял контакты между различными группами формирующейся курдской народности, с другой - служил для нее как бы естественным Убежищем и крепостью во время многочисленных войн и нашествий. В значительной степени благодаря этому курды смогли противостоять постоянно угрожавшим им геноциду и ассимиляции. Ландшафтные особенности Курдистана в значительной мере предопределили и традиционную хозяйственную деятельность курдов - отгонное животноводство, основанное на выпасах мелкого рогатого скота на тучные горные пастбища. Имеется прямая связь между характерными для Курдистана природными особенностями и глубоко укоренившимся в курдском обществе родо-племенном строе, пережитки которого сохраняются до нашего времени (относительная изолированность отдельных групп курдов друг от друга, неблагоприятные условия для занятия интенсивным земледелием, трудности в прокладке надежных путей сообщения и т.д.). В таких обстоятельствах род-племя долго могло сохраняться как самодовлеющая социальная категория.
Автохтонное происхождение курдского народа - общепризнанный и научно обоснованный факт. Первоначальный очаг этногенеза курдов находится в Северной Месопотамии, в самом центре современного Курдистана. Сама автохтонность служит важным, хотя и не основным, аргументом в пользу этничности курдов и их идентификации как отдельной и самостоятельной нации в семье современных народов мира (эту несомненную истину продолжают отрицать или подвергать сомнению шовинисты в странах обитания курдов). Во всяком случае, несомненно право курдов на свободное и самостоятельное проживание на своей исторической родине, исконной колыбели народа.

Сказанное, разумеется, не означает, что этническая территория Курдистана изначально была определена и очерчена, соответствовала современным географическим
координатам. Речь шла только об очаге первоначального этнического процесса. Расположенный в центре Западной Азии, Курдистан как территория, на которой курды составляют абсолютное или относительное большинство, постоянно менял свои этнические границы (весьма условные сами по себе) под влиянием бурных исторических событий, сопровождавшихся крупными этнодемографическими сдвигами. Поэтому очень трудно точно определить очертания не только древнего, но и средневекового Курдистана.
Также нелегко назвать более или менее определенно время, когда началось формирование курдского этноса. Этот процесс следует разделить на два основных этапа. Первый - это период появления на исторической арене объединений племен, которые предположительно могут считаться этническими предками современных курдов. По понятным причинам эта эпоха, относительно которой остались только весьма немногочисленные археологические данные, является наиболее темной для изучения проблем этногенеза, немногочисленные факты, ставшие достоянием науки, вызывают неизбежные споры, единая точка зрения так и не выработана. Пожалуй, единственное, на чем сошлись специалисты, это - глубокая древность исходного начала этого процесса. Оно датируется примерно IV тысячелетием до н.э., когда в регионе Двуречья, в том числе в его горной части на севере, возникли первые очаги цивилизации, а первобытно-общинный строй постепенно уступал место классовым раннегосударственным образованиям. К концу IV тысячелетия этот процесс окончательно набрал силу.
Именно в конце IV - III тысячелетии до н.э. на перед-неазиатской исторической сцене появились народы, которые могут считаться этническими предками курдов. Это - хурриты, или субарейцы, кутии, луллубеи, касситы, кардухи и некоторые другие племена. Однако их этническое родство с современными курдами весьма отдаленно.
Поэтому современная наука не ставит задачу искать прямых предков курдов среди этих народов. С равным основанием на это могут претендовать и другие современные нации Западной Азии, тем более, что регион, куда входит твердо установленный очаг первоначального этногенеза курдов (Северная Месопотамия), является территорией, на которой возникали древнейшие центры мировой цивилизации. Еще 8 тысяч лет тому назад там появилась так называемая Халафская культура (в сирийской части современного Курдистана), просуществовавшая около 600 лет, получившая широкое распространение в сопредельных землях и заложившая основы хозяйственной деятельности и культурного облика народов, населявших эти земли в древности. Ее сменила Обейдская, или протоевфратская, культура (равнинная часть Месопотамии вплоть до предгорий), просуществовавшая около тысячи лет и оказавшая частичное воздействие и на горные народы.
Далее наступила эпоха культуры гуриев (примерно с 4300 г. до середины II тысячелетия до н.э.). Гурии обитали в пределах горной системы Загроса - Тавра и в прилегающих к ней долинах Месопотамии и Иранского плато. По языку они принадлежали к северо-восточной группе кавказской семьи языков. Следы Гурийской цивилизации дошли до нашего времени. Они видны в материальной культуре, религиозных верованиях, мифологии и даже обнаруживаются на генетическом уровне. Гурийские элементы прослеживаются в топонимике и этнонимах современного Курдистана (до двух третей названий курдских племен). Однако до начала видимого этногенеза курдского народа в гурийскую эпоху было еще далеко.

Для этого отсутствовали хотя бы лингвистические предпосылки. Народы той эпохи, в том числе и могущественные кутии, доминировавшие на территории нынешнего Центрального и Южного Курдистана в последней четверти III тысячелетия до н.э., могли считаться этническим субстратом курдов разве что в антропологическом и в какой-то степени культурном отношении, и то только отчасти.
Во II тысячелетии до н.э. этническая картина нынешнего курдского региона претерпела существенные изменения. Сюда происходила массовая экспансия племен индийского происхождения (митанни и др.), которая оказала влияние на социально-экономический уклад и культуру оседлого населения гор и долин. В это же время на севере региона расселялись армяне, а на юге - ираноязычные племена (мидийцы, персы, скифы, сарматы и др.).
С середины IX в. до н.э. в регион начались вторжения ариев, а к III в. до н.э. его арианизация была завершена. Таков был этно-исторический фон, на котором начался этногенез собственно курдской народности.
Что касается самих курдов, то можно говорить об их непосредственных этнических предках уже с середины I тысячелетия до н.э.. Видимо, это ираноязычные пастушеские по своим хозяйственным занятиям племена, входившие в основной состав мощных миграционных потоков, захлестнувших регион в этот период и образовавших преобладающий этнодемографический фон древних Мидийской и Персидской держав, причем мидийский компонент выделялся. Именно приблизительно в это время наступил второй и самый важный этап в процессе этногенеза курдов, их этнической консолидации в особую народность, а в последующие века и в нацию.

Географическим центром этого процесса становится район южного Загроса, как горная его часть, так и равнинная. Кажется, именно здесь зародился этноним «курд», или «курт», или близкие к нему наименования (например, «куртии»). Этот термин упоминают многие античные авторы (Полибий, Страбон, Плиний Старший, Тацит и др.). Греческий полководец и историк Ксенофонт в своем «Анабазисе» рассказывает о «кардухах» (рубеж V - IV вв. до н.э.), но современная наука скептически смотрит на отождествление их с курдами. Высказывается мнение, что термин «курд» первоначально использовался для наименования всех кочевников, поэтому его появление в древней литературе (в III в. до н.э.) не может служить убедительным аргументом в пользу существования курдского этноса в то время.
Гораздо более существенное, можно сказать основное, значение в длительном процессе становления курдского этноса имел лингвистический фактор. Консолидирующийся курдский этнос начал обретать свой язык, основанный на древнеиранском субстрате и ставший главным интегрирующим фактором в этническом обособлении курдов, материальной базой создания собственной оригинальной культуры.
Этот этап курдского этногенеза занял достаточно продолжительное время - не менее тысячи лет. Его завершающий период приходится на II - VI вв. н.э., когда над курдским регионом владычествовали парфянские Аршакиды и Сасаниды. В сасанидскую эпоху курдский язык окончательно обособился от других иранских язы¬ков. Арабы, завоевавшие Курдистан в середине VII в., нашли там уже вполне сформировавшийся народ, обладавший собственным языком, культурным обликом и общественным устройством. Этногенез курдов был в основном завершен. Начиналась собственно курдская история. Уточним: гражданская, политическая история (включая, естественно, историю развития социально-экономических отношений, культуры и т.д.). Что касается именно этнической истории курдов в узком понимании сущности этой категории, то она, как видим, нача¬лась задолго до периода поздних Сасанидов и продолжает развиваться по собственным закономерностям вплоть до наших дней.

Подводя общий итог, можно констатировать, что курдский этнос, в основе которого находится автохтонный субстрат, в процессе своей консолидации и интеграции, занявших несколько тысяч лет, вобрал в себя преимущественно индо-арийские (главным образом иранские, особенно мидийские), а также семитские (ассирийские, арамейские, позже арабские) элементы. Короче говоря, курдский этнос, как и все другие современные этносы-нации нашей планеты, является продуктом синтеза самых разнообразных этнических элементов, которые образовались в процессе исторического развития, начавшегося в незапамятные времена (не менее 7-8 тысяч лет тому назад).

Как уже отмечалось, в мировом востоковедении хуже всего изучены ранние периоды курдской истории. Прежде всего это касается почти девятивековой эпохи нашествий, смут и волнений (со второй трети VII в. до начала первых десятилетий XVI в.). То было поистине «смутное время» для курдского народа, когда он боролся за выживание перед лицом постоянной угрозы геноцида или ассимиляции со стороны арабских, монгольских и тюркских завоевателей. История возникавших в то время курдских эмиратов (в некоторых из них «курдскими» были только правящие династии и только часть, нередко меньшая, населения), в сущности, еще не написана, изобилует белыми пятнами.
Примерно то же самое можно сказать и о последующем трехвековом периоде курдской истории (с начала XVI до начала XIX в.), когда Курдистан, разделенный между Османской империей и сефевидским Ираном, представлял собой конгломерат полунезависимых эмиратов, связанных с центральной властью в Стамбуле и Исфахане вассальными отношениями. И в эту эпоху бесконечные турецко-иранские войны, происходившие в основном на территории Курдистана с непременным участием воинственных курдских племен, создавали в курдском регионе постоянную атмосферу кровавых междоусобиц, смут и нестабильности, создавшую серьезную преграду для консолидации курдской нации, для ее социально-экономического, политического и культурного развития.
Поэтому первая часть настоящей работы (главы I и II) предлагается читателям в виде оригинального исследо¬вания с соответствующим научным оформлением.
Вторая часть (главы III и IV) посвящена истории Курдистана в новое время (с первых десятилетий XIX в. до конца первой мировой войны), когда началась борьба курдского народа за свободу и независимость в виде феодально-сепаратистских, а с конца XIX в. - национально-освободительных движений, направленных на полное освобождение от турецкого и иранского ига и создание объединенного и независимого Курдистана. В это же время началась экспансия России и западных колониальных держав (главным образом Англии, а с конца века и Германии) в Курдистан и борьба между ними за сферы влияния в этой стратегически и экономически важной стране, а потом и за ее раздел. Именно тогда возник курдский вопрос как важный фактор в международных отношениях как ближневосточного, так и мирового масштаба.
Этот период курдской истории сравнительно неплохо освещен российскими курдоведами. Поэтому представляется достаточным эту часть настоящего труда изложить в виде своего рода «дайджеста» из уже известных публикаций, разумеется критически переработанных. Следовательно, ссылки на источники и литературу в данном случае можно почти не давать.

В третьей части излагается новейшая история Курдистана от конца Первой мировой войны до наших дней. Вклад советских (российских) востоковедов в исследо¬вание этого периода Курдистана хорошо известен. Те сюжеты, по которым имеются достаточно полные разработки в нашей и зарубежной литературе, подаются с самыми минимальными ссылками или вовсе без них. Те же, которые требуют существенных уточнений или но-вого подхода, а также остроактуальные события последнего времени, еще не проанализированные наукой, освещаются с максимально возможным научным аппаратом.
К сказанному следует добавить, что в настоящем издании вопросы экономической и культурной истории не освещаются. Главное внимание уделено политической истории курдов и Курдистана. Тем не менее авторы выражают надежду, что в этой книге выполнена основная задача: систематическое изложение наиболее значимых факторов и узловых моментов всей исторической жизни курдского народа от его появления на ближневосточной арене как самостоятельного этноса в середине прошлого тысячелетия до рубежа будущего. Хочется верить, что этот отражающий современный уровень изучения исто¬рии курдского народа, труд, несмотря на все его недостатки, внесет свой вклад в курдоведение.

Настоящая работа предпринята по инициативе Центра курдских исследований (руководитель академик АН Армении Ш.Х. Мгои), осуществившего ее издание. Ее выполнили сотрудники Лаборатории курдских исследований Института востоковедения Российской Академии наук и курдского кабинета Санкт-Петербургского филиала ИВ РАН. Введение написано М.С.Лазаревым, главы I и II - Е.И.Васильевой, главы III и IV - М.С.Лазаревым, глава V - М.А.Гасратяном, глава VI - О.И.Жигалиной, главы VII и VIII - Ш.Х.Мгои, заклю¬чение - М.С.Лазаревым. Во Введении использованы материалы О.И.Жигалиной, в главе V - тексты М.С.Лазарева и Ш.Х.Мгои. Хронология составлена О.И.Жигалиной и М.С.Лазаревым, указатели - О.И.Жигалиной и Ш.Х.Мгои.
Центр курдских исследований выражает глубокую благодарность спонсору настоящего труда кандидату исторических наук Амину Асановичу Мустафаеву.

В мире есть много стран, не отмеченных на карте, но обладающих всеми атрибутами независимого государства. Всем известны Приднестровье, Абхазия, Тайвань, Косово. Однако названия эти на карте отыскать невозможно: многие народы, хоть и успели создать свои государства, до сих пор не признаны мировым сообществом.

Один из таких народов – курды. До недавнего времени они были самым многочисленным народом мира, не имеющим собственной государственности. Курдов в мире насчитывается до 30 млн человек, но территория их расселения, условно называемая Курдистаном, разделена между Турцией, Ираком, Сирией и Ираном. Положение курдов напоминает судьбу поляков после раздела Польши: один народ разделен границами и пограничными переходами.

Однако пятнадцать лет назад у курдов, живущих в Ираке, появился шанс создать собственное государство. Иракский Курдистан, он же «курдистанский регион» – курдское государственное образование в составе Ирака, существующее с 1991 года под мандатом ООН. После свержения Саддама Хусейна в 2003 году Иракский Курдистан получил широкую автономию и стало де-факто полунезависимым. На то, как строится это государство и так ли уж оно независимо, я захотел посмотреть во время своей поездки по Ближнему Востоку.

«Нет никакого Курдистана!»

В иракский Курдистан я попал в июне 2007 года в компании с польской девушкой Мартой после долгого путешествия автостопом по Турции. Знакомые, побывавшие на курдских землях годом ранее, рассказывали, что регион очень интересный, населен дружелюбными людьми, а попасть туда можно, даже не имея визы.

Надо сказать, что путешествовали мы и по турецкому Курдистану - территории на юго-востоке Турции, где курдское население составляет большинство. Впрочем, турки отрицают факт существования какого бы то ни было Курдистана. Курды не имеют даже автономии в составе Турции, и все мои попытки провести аналогии с Россией (я говорил, что у нас есть Tatarstan, Bashkortostan и даже Chechenistan) не приводили к успеху. «There is no Kurdistan» - эту фразу, как мантру, повторяли мне все англоговорящие турки.

Чувства турок легко понять. Бойцы Рабочей партии Курдистана уже много лет ведут террористическую борьбу за независимость. Стоит только заехать в этот регион, как через каждые 20-30 километров начнут попадаться блокпосты, а солдаты будут проверять документы у всех подозрительных незнакомцев.

Турки, особенно те, которые обитают далеко от Курдистана, охотно расскажут вам о диких курдах, которые живут по средневековым законам и взрывают турецких солдат.

Аллергия на слово «Курдистан» чуть было не привела к неприятностям на границе. Единственный пограничный переход между Турцией и иракским Курдистаном находится между турецким городом Силопи и курдским городом Закхо. Когда мы с Мартой доехали до турецко-иракской границы и дали свои документы на проверку турецким пограничникам, я неосторожно заметил, что мы едем в иракский Курдистан. Реакция была незамедлительной: «Нет никакого иракского Курдистана, есть только Ирак!»

После этого нас еще долго не хотели отпускать. Пограничники рассматривали наши паспорта и на смеси турецкого, английского и русского отговаривали нас от перехода границы:

В Ираке опасно, там война. Зачем вам туда идти?

Хотим попутешествовать, - устало отвечал я.

У вас нет иракской визы. Вас не пропустят.

Хорошо. Если не пропустят, мы вернемся обратно.

В конце концов пограничники из «первого эшелона» дали добро. Специально для нас они остановили такси и попросили водителя бесплатно подбросить нас до территории Ирака. Однако при подъезде к пограничникам, ставившим выездные штампы, возникли новые проблемы. Пограничник, сидящий в кабине, постарался выдумать целый букет причин, лишь бы не пустить нас через границу. Он даже сказал, что моя 23-летняя попутчица слишком молода для поездки в такую страну.

Нас развернули в обратном направлении и отправили к уже знакомым пограничникам. Там словесная перепалка длилась еще минут десять. Однако вскоре очередной таксист-турок, услышав о нашей проблеме, согласился поговорить с начальником пограничного перехода. Когда мы сказали, что едем в иракский Курдистан и виза нам не нужна, он насторожился:

Эй, аккуратней. Нет никакого Курдистана!

Ах да, простите. Я хотел сказать - в северный Ирак.

Ладно, я вас довезу.

Таксист доставил нас к зданию у пограничного перехода, забежал внутрь на полчаса, затем вышел и сказал, что скоро придет большой начальник и поможет нам.

Внутри здания было прохладно и темно. Несколько человек сидели в очереди и ждали, когда чиновники помогут им разрешить какие-то проблемы. В конце концов нас отвели к большому начальнику, и тот, осмотрев наши паспорта, дал добро. Так спустя полтора часа мы покинули территорию Турции.

Курдские пограничники оказались доброжелательнее, чем их турецкие коллеги. Нам пожелали приятного пути и сразу же поставили штамп о пересечении границы. Как и предупреждали мои знакомые, никакой визы для проезда в иракский Курдистан не потребовалось.

Если учесть, что в Ирак виза все-таки нужна, становится очевидна степень независимости курдского правительства: багдадские власти не помешали им установить свой визовый режим. При этом на том же штампе красуется надпись «Republic of Iraq - Kurdistan Region». То есть, добившись фактической независимости, формально курды признают, что находятся в составе единого Ирака.

"Дахук - бе пара, Эрбиль - пара"

Иракский Курдистан состоит из трех провинций: Эрбиль, Дахук и Сулеймания. Их общая площадь - около 40 тысяч квадратных километров, население - 3,5 млн человек. Курды, правда, живут и в других иракских провинциях, и теоретически иракский Курдистан мог бы быть приблизительно в два раза больше. Однако курдские провинции Киркук, Мосул и Дияла не входят в состав автономного региона, и для поездки на эти территории уже требуется виза Ирака.

Мы же въехали в ближайшую к Турции провинцию Дахук с одноименной столицей. Водитель, провезший нас через границу, остановился у выезда из приграничного города Закхо, и далее мы продолжили наше путешествие самостоятельно.

Продолжить его удалось не сразу: к нам тут же подошли солдаты и попросили пройти на блокпост. Кое-кто из них знал турецкий, поэтому я, используя слабые познания в этом языке, объяснил, что нам нужно в Эрбиль, но денег у нас немного, поэтому мы едем автостопом.

Это, кстати, главная особенность путешествия по иракскому Курдистану: полиция и военные часто задерживают и допрашивают путешественников. Но при этом ведут они себя очень дружелюбно и гостеприимно. Гостя из другой страны ждет непременная чашка чая в стеклянном стаканчике и любая помощь, которую военные по силам оказать.

Так и случилось: выслушав нас, солдаты сказали, что поймают для нас бесплатную машину. Они остановили первый попавшийся автомобиль и попросили водителя довести нас до города Дахук. Водитель ни слова не понимал ни по-английски, ни по-турецки, ни по-русски. Я же на курдском успел выучить только две фразы: «бе пара» (без денег) и «зор супас» (большое спасибо). Тем не менее мы с помощью жестов и интернациональных слов каким-то образом общались.

Водитель объяснил, что едет в Сулейманию. Я спросил, может ли он нас довести до Эрбиля, который будет ему по пути. Он попросил меня достать блокнот и написал на чистом листе бумаги: "$100». На мое удивление, мол, солдаты попросили подвезти нас бесплатно, он ответил:

Дахук - бе пара. Эрбиль - пара, - и кивнул на цифру.

Чуть позже он снизил цену до $30 и огорчился, узнав, что мы не заплатим даже этого.

Если не считать дискуссии с водителем, въезд в страну развеял все опасения, которые у меня были. Вот уж не думал, что на границе Ирака я увижу придорожные фонтанчики, клумбы с цветами и газоны. Впрочем, по дороге также попадались развалины и непонятные серые сооружения. Но все-таки иракский Курдистан совершенно не напоминал страну, в которой идет война. Впрочем, настоящей войны в этом районе не было уже более 15 лет.
В надписях у дороги использован арабский алфавит. Один из ощутимых результатов разделения двух народов: хотя язык у курдов один, турецкие курды имеют письменность на основе латиницы, а иракские - на основе арабcкой вязи (к слову сказать, в Советском Союзе также жило немало курдов, и советские лингвисты создали для них алфавит на основе кириллицы).

Меркантильный водитель вскоре привез нас в Дахук и оставил у станции такси. Таксисты тут же вытащили наши вещи из багажника, занесли внутрь, налили нам чаю и стали выяснять, откуда мы здесь взялись.

Мы с Мартой пили чай, объясняли, что ничего не понимаем, и только спрашивали: «Is there anybody who speaks English?» Рано или поздно такой человек нашелся. К таксистам зашел интеллигентный курд в белой рубашке. Он сказал, что по Курдистану путешествовать автостопом невозможно, и добавил, что нас посадят в какую-нибудь машину бесплатно. Нас действительно посадили в такси, где уже сидели два пассажира, и через несколько минут мы отправились в путь.

По дороге мы смогли в полной мере оценить уже центральные районы иракского Курдистана. По правде сказать, впечатление сложилось скорее негативное. По сравнению с оживленной, бурлящей, торгующей, строящейся Турцией эта страна выглядела довольно серо и безжизненно. По открывавшимся за окном пейзажам никак нельзя было сказать, что это - "житница Ирака». А между тем иракский Курдистан - один из основных сельскохозяйственных районов Ближнего Востока. В нем выращивалась большая часть иракской пшеницы, фруктов и почти весь табак. Но за окном была только холмистая пустынная местность без всяких признаков жизни.

Города по пути попадались нечасто. Редкие придорожные кафе, сколоченные из подручных материалов, чередовались с блокпостами, где в ожидании очередного автомобиля скучали солдаты с автоматами наперевес.

Блокпосты в иракском Курдистане, как и на юго-востоке Турции, попадаются через каждые 20-30 километров. Обычно солдат или полицейский заглядывает в салон, спрашивает о том, куда и зачем едут водитель и пассажиры, и пропускает мимо.

За время пути от Дахука до Эрбиля у нас трижды проверили документы. Нашими попутчиками были пожилой курд в чалме, отдаленно напоминающий бен Ладена, и солдат с бинтовой повязкой на глазу. Последний немного говорил по-английски и рассказал, что недавно подорвался на мине.

Курдские водители - это нечто необыкновенное. Такой стиль вождения редко встретишь в цивилизованной стране. Выезд на встречную полосу перед несущейся в противоположную сторону машиной, или, наоборот, езда на черепашьей скорости 50 километров в час в крайнем левом ряду - в порядке вещей. Наш водитель оказался редким лихачом, подрезал своих коллег, обгонял автомобили по встречной, успевая проскочить прямо перед носом 40-тонного грузовика.

Уже затемно мы приехали в Эрбиль - столицу иракского Курдистана. Таксист созвонился с нашим знакомым и привез нас в центр города. Здесь нас встретил Мохаммед - инженер из местной телекоммуникационной компании, с которым мы заранее списались по интернету. Он покатал нас по Эрбилю и вскоре привез к себе домой.

Дом Мохаммеда находился на окраине города в достаточно зажиточном спальном районе: повсюду стояли двухэтажные дома, обнесенные ограждением. Жил он с матерью, а еще к нему на несколько недель приехала погостить сестра с ребенком. За все время путешествия это было, пожалуй, самое шикарное место, в котором я только останавливался, а путешествовал я по гораздо более развитым странам.

День выдался насыщенным. Еще утром мы выехали из Диярбакыра, неофициальной столицы турецкого Курдистана, и вот уже находились в центре страны, не отмеченной на карте мира и официально являющейся частью самой горячей точки планеты - Ирака.

Эрбиль - столица Курдистана

Эрбиль, столица иракского Курдистана, - один из древнейших городов мира, существующий, по данным археологов, с 4 тысячелетия до нашей эры. Неподалеку от Эрбиля, в местечке Гавгамелы, Александр Македонский в 331 году до нашей эры одержал победы над персидским царем Дарием. Античные историки даже называли ее битвой при Арбелах (древнее название Эрбиля).

Позже город попадал под власть арабов, монголов, турок, англичан, а в 20-х годах прошлого века вошел в состав Ирака. В начале 1990-х годов, с обретением независимости, город был объявлен столицей иракского Курдистана. Население Эрбиля составляет почти 1 млн человек, здесь есть международный аэропорт и ряд важных предприятий.
Эрбиль - город одновременно новый и старый, ветхий и строящийся. Но это все-таки Азия, и европейский налет, который есть в соседней Турции, здесь ощущается гораздо меньше.

Дома в Эрбиле имеют характерный светло-коричневый цвет, словно все здесь сделано из песка. Центр города - странное сочетание трущоб и новых домов, чистых улиц и запущенных и забитых мусором переулков. Особое место, как и во всяком ближневосточном городе, здесь занимает рынок. Торгуют всем: стройматериалами, продуктами, одеждой, бытовыми электроприборами, книгами, детскими игрушками. Кажется, что у жителей города нет больше других занятий, кроме как стоять за прилавком и торговаться с покупателями, весьма редко подходящими к товарам.

За местной валютой надо обращаться не в обменные пункты, а к уличным менялам. Предприниматели сидят прямо на тротуаре, разложив на перевернутой вверх дном коробке пачки купюр разных стран. При предъявлении валюты они высчитывают на калькуляторе нужную сумму и отдают ее вам. Не слишком безопасный способ обмена: все видят, сколько денег и в какой карман ты положил.

А связь осуществляется посредством уличных телефонов-автоматов. Впрочем, автоматами их назвать сложно: рядом всегда находится специальный человек, которому нужно заплатить за пользование аппаратом немного денег.

Автобусов в Эрбиле очень мало, и это не самый популярный вид транспорта. Для поездок по городу жители предпочитают использовать такси. Таксисты перевозят сразу несколько человек, поэтому стоимость поездки для каждого из них сильно снижается. Так что короткая поездка в пределах города обойдется в 0,5-1 тысячу динаров (1,2 тысячи динаров приблизительно равны $1). Если же вы не любите тесноту и предпочитаете одиночество, можно заказать такси только для себя, но оно, разумеется, будет стоить намного дороже.

Иностранцев тут видят довольно редко, поэтому белый человек с фотоаппаратом вызывает бурные эмоции. Казалось, появление инопланетянина вызвало бы меньший интерес, чем наша прогулка рядом с курдами. Мы постоянно чувствовали себя в центре внимания. По улицам словно шла невидимая волна: плотники прекращали работу, мужчины за столиками уличного кафе прерывали разговор, торговцы отвлекались от своих товаров. Все устремляли взгляды на нас и только через несколько минут, осмыслив увиденное, возвращались к своим занятиям.

Особым успехом пользовалась Марта. Мусульмане вообще редко видят обнаженные женские ноги, а юбка моей попутчицы достигала лишь колен. Поэтому курды, широко раскрыв глаза, рассматривали эту раскрепощенную европейскую женщину, без стеснения разгуливающую с непокрытой головой и в юбке, которая по здешним меркам выглядит как самое радикальное мини.

Впрочем, любых женщин, не только раскрепощенных, на улицах Эрбиля встретишь редко. 80% прохожих составляют представители сильного пола. А женщины, как и положено в мусульманской стране, сидят дома с детьми и готовят ужин. Мужчины же торгуют, подметают улицы, готовят и разносят еду в ресторанах или просто сидят на низеньких стульях и обсуждают важные политические вопросы. Напоминают такие мужчины российских бабушек, сидящих весь день у подъезда и обсуждающих нравы современной молодежи.

Одежда местных жителей сочетает элементы европейского и восточного стиля. Кто-то носит джинсы и рубашку, кто-то - традиционный костюм с широкими штанами, несколько раз обернутым вокруг живота поясом и головным убором, который с некоторых пор ассоциируется с исламским терроризмом.

Над всем этим многообразием возвышается главная достопримечательность, которую видно почти из любой точки в центре Эрбиля. Исторический центр города, обнесенный высокой стеной, - цитадель, отдельные фрагменты которой, по некоторым данным, были построены еще в доисламские времена.

Собственно, когда-то весь город помещался в цитадели. Даже до недавнего времени здесь жили люди. Но несколько лет назад правительство переселило их вниз, в другие районы города, и сейчас это место стало совсем мертвым: если не считать парочки музеев и помещений для солдат, все остальные здания заброшены.

Согласно грандиозным планам местных властей там со временем появится огромный туристический комплекс, включающий рестораны, отели, музеи и магазины сувениров. Но пока все совершенно пустынно, и можно долго гулять по улицам, заваленным камнями и кирпичами, заходить в дома, заросшие сорняками, подниматься по полуобвалившимся лестницам на крыши и осматривать город с высоты. Всюду тихо, только ветер с шелестом разносит мусор.

Все-таки есть своя прелесть в таком месте, не испорченном туристским ажиотажем. Нет ни специальных дорожек, ни указателей, ни табличек с поясняющими надписями. Чувствуешь себя первопроходцем, который видит то, что до тебя почти никто еще не видел.

Один из немногих жителей, оставшийся здесь, - владелец магазина-музея у ворот цитадели. Он встретил нас у входа в музей, долго водил по залам и показывал экспонаты. Множество вещей: старинная утварь, книги, портреты исторических деятелей. Мы обнаружили путеводитель по Ираку, изданный еще в 1982 году, с улыбающимся Саддамом Хусейном на третьей странице. Пожалуй, позже ничего подобного в этой стране уже не выпускали: сначала регион затронула ирано-иракская война, потом война в Заливе, потом химическая атака на курдов, а затем американское вторжение и партизанские вылазки, продолжающиеся по сей день. Сейчас иракцам уже не до туризма.

Кстати, в музее среди записей в книге отзывов мы обнаружили запись археологов с Урала, побывавших здесь незадолго до нас.

Другая достопримечательность - Минарет-парк, который еще недостроен и готовится в будущем стать главным местом отдыха для эрбильцев. Днем он совершенно пуст. Деревья здесь посадили недавно, и они еще не выросли настолько, чтобы отбрасывать большую тень, так что почти везде в парке было жарко и сухо. Минарет, большая башня с отломленной вершиной, одиноко стоял в окружении газонов и низеньких деревьев.

Довольно далеко от центра находится большая мечеть, построенная совсем недавно. Внушительное здание песочного цвета с двумя высокими минаретами украшено отрывками из Корана. Во дворе и внутри почти никого не было, а чтобы попасть туда, нужно было попросить охранника отворить ворота. Он поинтересовался, какой телеканал мы представляем, но, узнав, что мы туристы, все-таки пропустил.

Из вещей, которые прочно связывают регион с Ираком, главное место занимает валюта - здесь в ходу иракские динары. Старые купюры с Саддамом Хусейном уже изъяты из обращения, вместо них напечатали новые деньги, на которых изображены известные иракские достопримечательности. А вот иракского флага в Эрбиле не встретить, везде висят курдские флаги - горизонтальные красная, белая и зеленая полосы с солнцем посередине.

В качестве сувенира можно купить карту Курдистана. Этот образчик картографической фантазии заслуживает особого внимания. На нем обозначены территории, где проживают курды, - от Кавказа на севере до Киркука на юге, от Сирии на западе до Ирана на востоке. Это то государство, которое пока можно представить только в воспаленном воображении, ибо сложно предположить, что Иран, Сирия, Турция согласятся уступить хотя бы пядь своей земли.

По всему городу стоят памятники, посвященные различным деятелям курдского народа, мечети, новые торговые центры и магазины. А люди хоть и удивляются визиту заграничных гостей, но настроены очень дружелюбно и стараются показать, что вы находитесь в столице непризнанного и маленького, но гордого и независимого государства.

Турецко-иракская граница. Сидим на погранпереходе

Дахук

Эрбиль

У входа в цитадель

Карта Курдистана - включает часть территории Ирака, Турции, Сирии, Ирана и даже кусочек Армении

: неверное или отсутствующее изображение

В этой статье не хватает информации. Происхождение термина Курдистан Население Курдистан, разделённый между четырьмя государствами - Турцией , Ираном , Ираком и Сирией , не имеет определённых естественных (природных) границ. Кроме собственно курдов в регионе проживают также азербайджанцы , арабы , армяне , ассирийцы , персы , турки и туркоманы ; до середины XX века проживало также немало евреев , впоследствии репатриировавшихся в Израиль. При этом ассирийцы и евреи (в меньшей степени, армяне) весьма сильно ассимилировались с курдами. До начала XX века армяне составляли значительную часть (местами большинство) населения восточных регионов современной Турции, ныне заселённых преимущественно курдами. Бо́льшая часть армянского населения была уничтожена в конце XIX-начале XX века (см. статьи Массовые убийства армян в 1894-1896 годах , Киликийская резня и Геноцид армян). Курдская государственность Создание Курдистана в качестве независимого государства предусматривалось условиями Севрского мирного договора от 10 августа 1920 года, однако на практике его условия не были реализованы. Курдское государственное образование существует только на территории Иракского Курдистана . Кроме того, в 1920-е гг. на территории Турецкого Курдистана 3 года существовала самопровозглашённая Араратская Курдская Республика . В 1923-1929 гг. на территории Азербайджана (в т. н. «Лачинском коридоре» с центром в городе Лачин , между Нагорным Карабахом и Арменией) существовал Курдистанский уезд, в 1930 г. - Курдистанский округ (Курдистанский уезд ). В 1946 году на территории Иранского Курдистана на короткое время была провозглашена Мехабадская республика . Среди курдов очень популярна идея создания «Большого Курдистана», то есть независимого государства на всей территории этнического Курдистана, а в качестве первого этапа - придания остальным частям Курдистана того же статуса, который ныне имеет пользующийся широкой автономией Иракский Курдистан . Несмотря на отсутствие государства, в распоряжении курдов находятся крупные медиа-холдинги. К настоящему времени у курдов имеется более десятка спутниковых телеканалов, таких как: Рож ТВ , ММС , Науроз ТВ , Комала ТВ, Науроз, Курдистан ТВ, КурдСАТ, Гали Курдистан, Загрос ТВ, Тишк ТВ, Курд 1, Стерк ТВ, Нуча ТВ и другие. См. также Напишите отзыв о статье "Курдистан" Примечания Литература Курдистан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907. Шамилов А. Дым-Дым. М. 1974. Ссылки Просмотр этого шаблона Традиционные места проживания Азия Европа Америка Австралия и Океания Просмотр этого шаблона Африка Америка Азия Европа Океания Отрывок, характеризующий Курдистан Облюбовав крошечный Монтсегюр, который был самым магическим в Долине замком (так как стоял на «точке перехода» в другие миры), Магдалина с дочуркой вскоре начали потихоньку туда перебираться. Начали обживать их новый, незнакомый ещё, Дом... И, наконец, помня настойчивое желание Радомира, Магдалина понемногу стала набирать себе первых учеников... Это была наверняка одна из самых лёгких задач, так как каждый человек на этом дивном клочке земли был более или менее одарённым. И почти каждый жаждал знания. Поэтому очень скоро у Магдалины уже было несколько сотен очень старательных учеников. Потом эта цифра переросла в тысячу... И уже очень скоро вся Долина Магов была охвачена её учением. А она брала как можно больше желающих, чтобы отвлечься от своих горьких дум, и была несказанно рада тому, как жадно тянулись к Знанию окситанцы! Она знала – Радомир бы от души этому порадовался... и набирала ещё больше желающих. – Прости, Север, но как же Волхвы согласились с этим?!. Ведь они так тщательно охраняют от всех свои Знания? Как же Владыко допустил такое? Магдалина ведь учила всех, не выбирая лишь посвящённых? – Владыко никогда не соглашался с этим, Изидора... Магдалина и Радомир шли против его воли, открывая эти знания людям. И я до сих пор не знаю, кто из них был по-настоящему прав... – Но ты же видел, как жадно внимали этому Знанию окситанцы! Да и вся остальная Европа также! – удивлённо воскликнула я. – Да... Но я видел и другое – как просто они были уничтожены... А это значит – они были к этому не готовы. – Но когда же, по твоему, люди будут «готовы»?.. – возмутилась я. – Или это не случится никогда?!. – Случится, мой друг... думаю. Но лишь тогда, когда, люди наконец-то поймут, что они в состоянии защитить это же самое Знание... – тут Север неожиданно по-детски улыбнулся. – Магдалина и Радомир жили Будущим, видишь ли... Они мечтали о чудесном Едином Мире... Мире, в котором была бы одна общая Вера, один правитель, единая речь... И несмотря ни на что, учили... Сопротивляясь Волхвам... Не подчиняясь Владыко... И при всём при том, хорошо понимая – даже их далёкие правнуки наверняка ещё не узрят этого чудесного «единого» мира. Они просто боролись... За свет. За знания. За Землю. Такой была их Жизнь... И они прожили её, не предавая. Я снова окунулась в прошлое, в котором всё ещё жила эта удивительная и единственная история... Было только одно грустное облачко, бросавшее тень на светлеющее настроение Магдалины – Веста глубоко страдала от потери Радомира, и никакими «радостями» не удавалось её от этого отвлечь. Узнав, наконец, о случившемся, она полностью захлопнула своё маленькое сердечко от окружающего мира и переживала свою потерю одна, не допуская к себе даже любимую маму, светлую Магдалину. Так она бродила целыми днями неприкаянной, не зная, что с этой страшной бедой поделать. Рядом не было также и брата, с которым Веста привыкла делиться радостью и печалями. Ну, а сама она была слишком ещё мала, чтобы суметь осилить столь тяжкое горе, непомерным грузом обрушившееся на её хрупкие детские плечи. Она дико скучала по своему любимому, самому лучшему на свете папе и никак не могла понять, откуда же взялись те жестокие люди, которые его ненавидели и которые его убили?.. Не слышно было больше его весёлого смеха, не было их чудесных прогулок... Не оставалось больше вообще ничего, что было связанно с их тёплым и всегда радостным общением. И Веста глубоко, по-взрослому страдала... У неё оставалась только память. А ей хотелось вернуть его живого!.. Она была ещё слишком малой, чтобы довольствоваться воспоминаниями!.. Да, она очень хорошо помнила, как, свернувшись калачиком на его сильных руках, затаив дыхание слушала удивительнейшие истории, ловя каждое слово, боясь пропустить самое важное... И теперь её раненое сердечко требовало всё это обратно! Папа был её сказочным кумиром... Её, закрытым от остальных, удивительным миром, в котором жили только они вдвоём... А теперь этого мира не стало. Злые люди забрали его, оставив лишь глубокую рану, которую ей самой никак не удавалось заживить. Все окружавшие Весту взрослые друзья старались, как могли, развеять её удручённое состояние, но малышка, никому не хотела открывать своё скорбящее сердце. Единственный, кто наверняка смог бы помочь, был Радан. Но и он находился далеко, вместе со Светодаром. Впрочем, был с Вестой один человек, который старался изо всех сил заменить её дядю Радана. И звали этого человека Рыжий Симон – весёлый Рыцарь с яркими рыжими волосами. Друзья безобидно так прозвали его из-за необычного цвета его волос, и Симон ничуточки не обижался. Он был смешливым и весёлым, всегда готовым придти на помощь, этим, и правда, напоминая отсутствующего Радана. И друзья за это искренне его любили. Он был «отдушинкой» от бед, которых в жизни Храмовиков в то время было очень и очень немало... Рыжий Рыцарь терпеливо являлся к Весте, ежедневно уводя её на захватывающие длинные прогулки, постепенно становясь малышке настоящим доверенным другом. И даже в маленьком Монтсегюре очень скоро к нему привыкли. Он стал там привычным желанным гостем, которому каждый был рад, ценя его неназойливый, мягкий характер и всегда прекрасное настроение. И только одна Магдалина вела себя с Симоном настороженно, хотя сама наверняка не смогла бы объяснить причину... Она больше всех остальных радовалась, видя Весту всё более и более счастливой, но в то же время, никак не могла избавиться от непонятного ощущения опасности, приходящей со стороны Рыцаря Симона. Она знала, что должна была чувствовать ему только лишь благодарность, но ощущение тревоги не проходило. Магдалина искренне пыталась не обращать на свои чувства внимания и лишь радоваться настроению Весты, сильно надеясь, что со временем боль дочурки понемногу утихнет, так же, как стала утихать она в ней самой... И останется тогда в её измученном сердечке лишь глубокая светлая грусть по ушедшему, доброму папе... И ещё останутся воспоминания... Чистые и горькие, как бывает иногда горькой самая чистая и самая светлая ЖИЗНЬ...

Фик-си-ро-ван-ных гра-ниц не име-ет. Бо́льшая часть Курдистана рас-по-ло-же-на в пре-де-лах Ар-мян-ско-го и Иран-ско-го на-го-рий.

Пер-вое упо-ми-на-ние о Курдистане от-но-сит-ся к XII веку. В этот пе-ри-од сул-тан Сель-джук-ской им-пе-рии Му-из ад-Дин Ах-мад Санд-жар (1118-1157 годы) соз-дал про-вин-цию Курдистан с цен-тром в Ба-ха-ре. Ею управ-ля-ли по-лу-не-за-ви-си-мые курд-ские ди-на-стии (Ай-ю-би-ды, Ха-сан-вай-хи-ды, Мар-ва-ни-ды и другие). В 1-й половине XVI века за Курдистан раз-вер-ну-лась борь-ба ме-ж-ду Ос-ма-на-ми и Се-фе-ви-да-ми. По-сле Чал-ды-ран-ско-го сра-же-ния 1514 года западные, южные и центральные рай-оны Курдистана ото-шли к Ос-ман-ской им-пе-рии, а вос-точ-ные - к Ира-ну. В 1639 году этот раз-дел был под-твер-ждён ос-ма-но-иранским до-го-во-ром в городе Кас-ре-Ши-рин. На тер-ри-то-рии Ос-ман-ской им-пе-рии сло-жи-лись курд-ские кня-же-ст-ва Бох-тан, Ха-кя-ри, Бах-диа-нан, Со-ран и Ба-бан, на тер-ри-то-рии Ира-на - княжество Ар-де-лан.

В начале 1820-х годов вновь обо-ст-рил-ся кон-фликт из-за Курдистана ме-ж-ду Ос-ман-ской им-пе-ри-ей и Ира-ном, за-кон-чив-ший-ся под-пи-са-ни-ем Эр-зе-рум-ско-го мир-но-го до-го-во-ра 1823 года, ко-то-рый за-кре-пил преж-ние до-го-во-рён-но-сти ме-ж-ду эти-ми стра-на-ми о раз-де-ле Курдистана. В 1837-1852 годах ли-ше-ны ав-то-но-мии курд-ские кня-же-ст-ва Ос-ман-ской им-пе-рии (вклю-че-ны в со-став Мо-суль-ско-го ви-лай-е-та), в 1860 году - Ира-на.

В 1-й половине XIX века в Ос-ман-ской им-пе-рии про-изо-шёл ряд круп-ных вос-ста-ний кур-дов (в Бох-та-не под пред-во-ди-тель-ст-вом Бадр-хан-бе-ка, в Со-ра-не - под руководством Мир Му-хам-ме-да и других), це-лью ко-то-рых бы-ло рас-ши-ре-ние тер-ри-то-рии курд-ских эми-ра-тов. К началу 1850-х годов эти вос-ста-ния бы-ли же-сто-ко по-дав-ле-ны войсками сул-та-на. Во 2-й половине XIX века курд-ские вос-ста-ния во-зоб-но-ви-лись: в 1854-1855 годах под пред-во-ди-тель-ст-вом Ез-дан-ши-ра, в 1880-1882 годах - под руководсвом шей-ха Обей-дул-лы.